Почтальона, много лет обиравшего пенсионеров, уволили
Те, кто получает пенсию на карту, часто даже не обращают внимания, что суммы им приходят точные до последней копейки. А вот принимающие ее из рук почтальона часто звон мелочи не слышат. Нет, дескать, копеек, извините! Старики извиняют, не требуют. А ведь это обман! Каждому почтальону всегда выдается мешочек с мелочью, и выдавать пенсию он должен до копейки точно. И совершенно бесплатно для получателя! Не будем лукавить, все мы догадываемся, куда уходят нерозданные копейки. Но бывает, что отсутствием копеек процесс выдачи пенсий не ограничивается.
Организовать служебную проверку работы почтальона, обслуживавшего улицы, называемые в народе Кильдымом, попросили руководство ФГУП Почта России журналисты.
Дело в том, что сотрудник отделения связи Краснодар-900 (ул. Раздельная, 27) завел особый порядок выдачи пенсий: из окна своего автомобиля или в его салоне. В связи с этим пенсионеры нескольких домов вынуждены были ожидать своей очереди на улице, независимо от погодных условий и температуры воздуха. А ведь это, в основном, весьма пожилые люди, нередко инвалиды. Причем Николай Францев ставил машину там, где удобно ему, не думая о получателях. И даже когда те, кому трудно передвигаться, просили почтальона подъехать поближе, тот отказывался.
Впрочем, с этим старики за многие годы свыклись. Гораздо хуже было то, что почтальон довольно часто «ошибался» при выдаче пенсий. И отщипывал от сумм, причитающихся пожилым людям, он вовсе не копейки. Сначала журналисты, узнавшие об этом от соседей, попробовали воздействовать на Францева через начальника почтового отделения. Однако ответ свелся к тому, что пострадавшие должны написать заявления, в которых будут указаны конкретные даты и суммы, незаконно удержанные с них.
Писать заявления пожилые люди отказались. Одни – потому что им неудобно жаловаться, другие доверительно сообщили, что почтальон этот – «человек очень мстительный», и они могут пострадать еще больше. К тому же Францев внушил старушкам, что если он уволится, то «никто сюда ездить не согласится» и им придется самим ходить за пенсией на почту.
Несмотря на то, что суммы, которые удерживал почтальон в качестве своего вознаграждения (на бензин, как он пояснял), были не столь крупными, чтобы обращаться в правоохранительные органы, журналисты сочли описанное положение дел не только безнравственным, но и незаконным. Одна из них все же переговорила с Николаем Алексеевичем лично, пообещав жаловаться на него и описать в СМИ ситуацию, если он не перестанет обижать слабых и беззащитных. Наедине он дал честное слово, что этого не повторится. Но, как выяснилось, сдержал его только в отношении нескольких пострадавших, причем всячески демонстрировал этим людям свою обиду.
В отношении остальных пенсионеров Францев и не собирался менять тактику. Иногда, застигнутый с поличным, оправдывался тем, что «купюры прилипли к рукам случайно». Однако не у всех пожилых хватало смелости противостоять высокому громкоголосому мужчине. Скромные и беззащитные не решались даже спросить о том, почему суммы, указанные в квитанции, не совпадают с теми, что им выдают. И безнаказанность только развращала. Почтальон позволял себе все небрежнее относиться к подсчетам.
Терпение у журналистки лопнуло, когда после очередной выдачи пенсий ей рассказали, как один мужчина долго стоял у машины Францева, униженно прося его: «Верни деньги. Ну, ты бы взял 10, ну 15 рублей, но ты же 40 взял!» Однако почтальон не реагировал на просителя, и тот, понурив голову, ушел восвояси.
Уже через неделю после письменного обращения журналистов к руководству Краснодарского филиала Почты России Францев исчез. А вскоре пришел и официальный ответ за подписью директора УФПС Е.В. Бабака, который сообщал, что проверка, проведенная управлением, выявила в работе этого сотрудника ряд нарушений, в связи с чем он уволен.
Сейчас пенсии в Кильдыме выдает другой человек. По словам бабушек, у этого почтальона всегда есть мелочь и выдаются пособия строго по ведомости.
Члены редакционного совета долго размышляли, называть ли реальную фамилию недобросовестного почтальона в газете. С одной стороны, человек уже уволен, а значит, наказан, с другой – пусть знают те, кто смеет обижать пенсионеров, что дурная слава может распространиться далеко за пределы одного микрорайона и на работу с такой славой устроиться будет трудно.